Каждому, кто хоть раз покупал акварель Koh-i-Noor, знакомо это чувство: вы разворачиваете яркую обёртку, ожидая новых ощущений, а на вас снова смотрит «Ленинград». Из чего вы заключаете, что некоторая чешская акварель — не чешская. Не просто вводящая в заблуждение, как трдельник в центре Праги, а сразу и откровенно заграничная.
Это, конечно, расстраивает. Хотя и не-чешская выпечка, и «Невская палитра», как вещи, взятые сами по себе, вполне себе ничего. Но лучше было бы сразу взять что-то другое (например, кнедлик с Kinder-шоколадом в Knedlín’е: краски не заменит, зато утешит и передаст национальный колорит). Но кто ж знал.
А всё потому, что у Koh-i-Noor’а хорошая реклама и вполне успешное продвижение (откуда бы ни происходили как бы их товары). А вот у кого они почти никакие, так это у марки Umton (чью акварель как раз и следовало брать вместе с кнедликом).
Мало кто знает об этих красках за пределами Чешской Республики, да и в пределах страны ими пользуются далеко не все. Но они всё равно существуют.
Акварель Umton выпускает одноимённая чешская компания. Которая не всегда была одноимённой. Но она всё может объяснить.
Поэтому — перевод (вольный).
История фирмы начинается больше сотни лет назад, в 1910 году, когда Йозеф Штоловский (Josef Štolovský), художник по профессии, основывает в Праге небольшое предприятие под названием Štolo, выпускающее масляные, темперные и акварельные краски.
Бизнес был семейным и располагался непосредственно в доме Штоловских. В 1948 году, после коммунистического переворота (так называемого Победного февраля), компания была национализирована. Но поскольку Štolo базировалась там же, где жили её непосредственные производители, национализация не приняла трагических масштабов. Штоловские продали всё оборудование государственной компании Tvar («Форма»), арендовали собственный дом и сами же стали работниками своей бывшей фирмы.
Благодаря чему и краски, и Штоловские смогли не только сохраниться в условиях тоталитарного режима, но и добиться определённого успеха. И хотя ко всему начал добавляться государственный бренд «Tvar», оригинальное название «Štolo» на продукции тоже осталось. Хотя куда важнее, как утверждается, было то, что Штоловские продолжали работать в своем доме и на своих бывших станках, которые, конечно, были проданы, но в итоге даже не покидали свою первоначальную площадку.
Вторая часть истории Umton’а начинается в Дечине в 1945 году, когда Рихард Тяпал (Richard Ťápal) основывает производство художественных масляных красок имени себя (Ťápal).
Безмятежная жизнь новой фабрики длилась ровно до того же самого февраля 1948, после которого личное имущество гражданина Тяпала национализировали и превратили в часть вышеупомянутой компании Tvar. Как и пражские коллеги, бывший предприниматель превратился в наёмного работника в собственной фирме, продолжая следить за соблюдением технологических процессов и обучая новый персонал.
А в 1953 году, оставив после себя натренированный коллектив, Тяпал покинул государственную компанию и начал зарабатывать на жизнь собственным творчеством (то есть стал художником).
В 1962 году в Праге было основано государственное предприятие Dílo («Произведение»), которое стало преемником присоединённого к нему предприятия Tvar и дало новое название всему, что выпускалось под названием прежним (но Štolo не сдалось и продолжило упоминать себя на своей продукции).
В 1982 году производство темперных красок было перенесено из Праги в Дечин. Через несколько лет, в 1989 году (почти одновременно с релизом не относящегося к нашему повествованию бельгийского техно-гимна Pump Up the Jam) та же участь постигла и производство акварельных красок. Пражский филиал был упразднён, и всё окончательно переехало с берегов Влтавы на берега Эльбы.
Основной причиной был преклонный возраст Штоловских, которые три поколения подряд производили краски под маркой Štolo, но почти через сто лет после основания своей компании оказались без преемника в семье. И в итоге до долгожданного падения тоталитарного режима в Чехословакии в 1989 году дожило только лакокрасочное производство, сосредоточенное в Дечине (а ведь чуть-чуть подождать — и могли бы дожить все вместе; но кто ж знал).
А поскольку страна пошла ещё и по пути приватизации (противоположному пути национализации), в 1991 году сотрудники предприятия смогли сделать завод, на котором они работали, своим.
После распада Чехословакии в 1992 году (и образования Чешской Республики в 1993) стало не вполне понятно, как в новой реальности пользоваться старым названием «Dílo». Поэтому в 1996 году компания переименовалась в Umton Barvy («Краски Umton»), и с тех пор все её краски выпускаются исключительно под этим брендом.
Продаются они не везде (да и заметить их за яркими Koh-i-Noor’ами трудно), но их всегда можно найти в художественных лавках (почти во всех) и в магазинах с товарами для творчества (в некоторых).
Umton вообще не производит акварель в тюбиках, зато вместо обычных прямоугольных полукювет он предлагает квадратные. Не как у всех. Они чуть больше стандартных полукювет (потому что сторона такого квадрата равна длине прямоугольника), так что в них помещается больше краски — это плюс. Хотя в пеналы вместо двенадцати штук в один ряд влезает только десять — и это иногда минус.
Связующий состав — какая-то разновидность гуммиарабика. Самая лёгкая, как уточняет производитель, но какая-то. Всё остальное — пигменты, которые Umton использует заодно и в своих масляных красках, и разнообразные гомогенизирующие и стабилизирующие компоненты. Уникальная рецептура, позволяющая компании давать гарантию 30 лет на всю свою акварель (что в это входит и какое обслуживание подразумевается, никто не уточняет, но звучит многообещающе — это да).
Любой цвет можно купить отдельно, а можно набором: в жестяном пенале или в деревянном ящичке (разумеется, из бука). Первый вариант дороже и удобнее, второй — выгоднее. Пеналы у Umton’а крепче и надёжнее, чем стандартный китайский ОЕМ, но тоже чёрные — всё очень серьёзно. Вместо броского логотипа, как это обычно принято, скромный штрих-код, юридический адрес и — мелким шрифтом — название марки. Изображение открытого тюбика в кружочке тоже есть, но в него надо специально всмотреться, чтобы разобрать, что это такое (потому что это — неброский логотип).
Наборы в ящичках разнообразнее (самый маленький — на 10 кювет, самый большой, больше которого нет ничего, — на 54). Иногда к ним прилагаются керамические палитры для смешивания, в некоторых можно встретить редкие полноразмерные кюветы на 3,5 миллилитра (в квадратиках — 2,5).
Приобрести фирменный жестяной пенал без всего, чтобы самостоятельно набрать в него нужные цвета, нельзя. Зато ящички — можно. Какие угодно и почти даром (поэтому и готовые наборы в них получаются дешевле — бук тут везде, не то что жесть).
Разноцветные квадратики в деревянных ящичках смотрятся теплее и ламповее, чем стандартные прямоугольные кюветы (и ещё они очень фотогеничные). Хотя пачкать бук нужно красиво: древесина ничем не обработана, поэтому пятна от неё не оттираются, отсюда — риск превратить это всё в антихудожественную мазню.
Я не рискнула.
Самый большой набор в жестяном боксике состоит из целых 30 цветов, и этого тоже хватает на жизнь (более чем), поэтому у меня как раз такой.
Это очень прозрачная акварель. Настолько прозрачная, что даже вода в стаканчике не перекрашивается. Разве что слегка мутнеет, потому что в светлые цвета кто-то добавил слишком много белил (потому и светлые).
Насыщенности надо добиваться долго, так что даже самые новые краски моментально начинают казаться давно использованными (то есть «выедаются» в центре, и всё очень активно расходуется, и это видно), а рисунок — вымученным.
Работать нужно мелкими штрихами, контраст одним широким мазком не получить. Цвет всё время надо заново набирать, потому что пигмент словно испаряется уже в самом начале, да и из-за секретных фирменных присадок кисть почти не скользит по бумаге, так что растягивать Umton — то ещё удовольствие (зато они не растекаются, и это удобно).
И без лишних телодвижений результат начинает смотреться ровненько, а потому бледненько.
При смешивании тоже не всё выглядит выразительно: то один цвет полностью поглощается другим, то просто грязновато. А белила делают некоторые цвета непрозрачными.
После высыхания некоторые цвета слегка меняют свой оттенок (например, с холодного на тёплый), до высыхания — тоже (так, во время работы ваша серая пейна то уходит в коричневый, то возвращается к синему, потому что кто-то не всё тщательно перемешал на производстве). Этот элемент неожиданности приятно выделяет Umton на фоне много какой другой акварели. Ведь кому нужен предсказуемый результат?
Umton — это радость миниатюриста. Или любителя порисовать в Traveler’s Notebook’е размером с паспорт (там отличные блоки для акварели, кстати; японские). Или если вы любите маленькие-маленькие картиночки в маленьких-маленьких скетчбуках — Umton тоже есть смысл попробовать. Эти краски словно созданы для того, чтобы мельчить и копошиться (то есть для раскрасочек тоже подойдёт). В этом плане их даже сравнивать с чем-то бесполезно, а с учётом стоимости и цветовой гаммы они просто рвут всех на старте.
Но для скетчей или для масштабных полотен лучше выбрать что-то другое.
Ограниченность области применения компенсируется стоимостью: это довольно дорогие краски. Что не только подтверждает, что перед вами чешский товар, сделанный чешскими чехами в Чехии (свойство, из-за которого support’ить здешних locals иногда бывает трудно — проще отsupport’ить японских или, например, французских; всё равно они тоже locals, ведь Земля — наш общий дом), но и ставит Umton в один ряд с настоящей профессиональной акварелью.
Эти краски дороже, чем что угодно из ассортимента «Невской палитры» (если при сравнении учитывать не только цену, но и объём), корейские Mungyo или японские Gansai Tambi (и привычнее, потому что Kuretake — они такие, своеобразные), почти сопоставимы с Cotman и Akademie, но стоят в несколько раз дешевле, чем Horadam и Artist (от Winsor & Newton и Schmincke соответственно), что превращает их в потенциальный лучший выбор всякого студента и прочего учащегося: уже очень серьёзно, но всё ещё можно себе позволить.
Можно давать цветам одинаковые названия, но везде их видят по-разному — тем интереснее изучать краски народов мира.
И некоторые цвета Umton’у особенно удались (хотя и не все играют), можно даже не заниматься смешиванием нужного оттенка самостоятельно, а брать всё прямо так. Например, индиго. Пока кто-то называет таким словом очередной оттенок фиолетового, Umton выпускает холодную (и немного серую) синеву хороших джинсов. Предсказуемо (модротиск как бы намекает, каким индиго видят в Чехии), но приятно.
Как быстро краски побледнеют и выгорят, заранее сказать сложно, хотя у Umton’а всё сделано по-взрослому, и такая информация находится в открытом доступе (но чтобы было интереснее — не на упаковках, а на сайте). Почти все цвета отмечены тремя звёздочками (максимум в личной шкале производителя), реже — двумя. Других символов, сообщающих о свойствах красок что-нибудь ещё, не предусмотрено. Разве что ещё одна шкала, от 1 до 5, позволяющая понять, насколько цвет дорогой.
Работать с Umton’ом внезапно очень приятно. Это первая за долгие годы акварель, после которой (и вместе с которой) опять захотелось продолжить попытки что-то изобразить, а не просто сложить очередную коробку в ящик стола.
Эти краски — прозрачные (в большинстве своём), их можно наслаивать (и нужно), безбоязненно смешивать (в некоторых случаях мало что изменится, но только в некоторых), делать плавные переходы… Любая ошибка прощается и легко исправляется, при этом работа с ними напоминает работу с маркерами или цветными карандашами. Хотя первая попавшаяся бумага для акварели им не подойдёт: самая простая Fabriano выдерживает не все эксперименты. Но с этими красками всё равно как-то очень спокойно.
Они какие-то такие, добрые. Они позволяют вам почувствовать себя лучшим акварелистом не только среди вашей мамы, но и среди себя самого.
Опять же, мелкие детали и блокноты размером с паспорт — наше всё, а поиск правильного набора уже готовых цветов — наше не всё, поэтому Umton мной сейчас очень ценится. Разумеется, это продлится ровно до тех пор, пока я не куплю себе нормальный набор Holbein’а. Ведь он, говорят, вообще во всём лучший (вот просто — во всём). И если он такой, то все мы всё понимаем. Но пока мне нравится Umton, и мне даже не стыдно в этом признаваться. Ведь всё равно про меня тут никто не знает, рекламировать ничего не просят, а художник я так себе — могу себе позволить.
