Французские шато приучили нас: замок — это не только то, что с донжоном и на горе. Вторичные признаки, конечно, важны, но только до тех пор, пока длятся феодальные войны. И если под «замками Чехии» вы представляете себе Карлштейн или хотя бы Локет, то совершенно напрасно, это в вас говорит турист, а настоящие замки и ближе, и проще, и карабкаться в холм за ними не надо. Они и внешне оказываются совсем не тем, что как бы подсказывает название. И чем ренессанснее постройка, тем меньше это крепость: ярко выраженной оборонительной функции нет, за дворец принять так и тянет, а что ещё хуже — это всё ещё и стоит в неожиданном месте.
И если кому-то вдруг захочется принять замок Хвалы за большое старое здание около церкви — почему бы и нет, замком он от этого быть не перестанет, но лучше учитывать заранее, что не всякая хорошо сохранившаяся постройка на отшибе — это просто дом. Это — сложно дом. И если сейчас в нём проходят культурные мероприятия районного масштаба (а они в нём проходят), то так сложилось исторически, в процессе постепенного формирования этого самого района вокруг замка, то есть практически естественным путём, а не благодаря чьему-нибудь административному гению.
Впрочем, именно отсутствие характерных признаков помогло зданию не превратиться в очередной музей с гобеленами. Турист всё-таки тянется к донжонам, лезет в подземелья и виснет на зубчатых стенах; не каждая крепость способна удержаться под таким натиском, так что и в маскировке есть плюсы. Как есть преимущества и в расположении Хвалского замка. За минувшие столетия город подкрался к нему и окружил со всех сторон, так что теперь он находится всего в одной остановке на автобусе от метро «Чёрный мост», что позволяет совместить любой культпоход с посещением Ikea.
В конце января здесь открылась выставка «Даже мыши попадают на небо», посвящённая одноимённому анимационному фильму, поставленному по одноимённой сказке.
В чешском варианте названия на небо попадают все, без ограничений, но в переводах на другие языки закрепилось «даже», поэтому так и оставим.
Как известно, задача хомяка — показать детям смерть. А задача сказки Ивы Прохазковой «Мыши попадают на небо» — рассказать о переходе в иной мир. Понятно и увлекательно ведь иначе с детьми нельзя, и на примере не хомяка, но мыши и лисицы. И рассказать так, чтобы не испугать и не сильно опечалить, подготовить к неизбежному и одновременно с этим дать какую-то надежду. Получается такое разумное и доброе — о вечном.
Книга рекомендована читателям старше девяти лет, но поколения помладше тоже это воспринимают (потому что дети сложнее, чем кажутся).
Ива Прохазкова (Iva Procházková) пишет и другие сказки (по неподтверждённым данным, в 2014 году на русском языке вышла её книжка «Бабушка с крылышками»), и даже детективные сценарии, но международный успех выпал, кажется, только на долю «Мышей».
Книга была опубликована в 2006 году и стала бестселлером, а потом сюжет понравился Денизе Гриммовой (Denisa Grimmová) и Яну Бубеничеку (Jan Bubeníček), так что через шесть лет предварительной подготовки, поиска средств в различных европейских фондах и разработки семи вариантов сценария съёмочная группа приступила к производству (в 2018 году).
Много сценариев, с долгими поисками самого лучшего, получилось не просто так. Сама сказка немного отличается, да и хватило бы её на двадцатиминутную короткометражку. А было важно не только снять полноценную картину, но и чтобы сюжет и персонажи не наскучили съёмочной группе, потому что работа над полнометражным анимационным фильмом длится долго (при этом многие из создателей «Мышей» до этого как раз работали исключительно с коротким метром). Так что после мультфильма оригинал кажется почти отдельным произведением, как и положено в таких случаях.
Гриммова и Бубеничек, супруги и режиссёры, выпускники FAMU и ученики Бржетислава Пояра (кто не знает, тот погугли), руководили всем вдвоём, хотя часть обязанностей всё-таки разделили: она выступила в качестве главного художника, он взял на себя весь пост-продакшн.
В работе над фильмом принимали участие команды и студии из Чехии, Словакии, Польши и Франции.
Благодаря интернациональности съёмочной группы и во имя международных показов для фильма было сделано две официальные версии озвучки: чешская и английская. Из-за чего у главных героев появились альтернативные имена. Так, мышка Шупито превратилась в Виззи (Whizzy), а лис Белобрюх — в Уайтбелли (Whitebelly). В связи с чем следует отметить, что имя «Белопузик», хоть и не звучит по-лисьи опасно, зато оказывается милее, чем в оригинале, и идёт персонажу даже больше, чем родное.
Премьера в Чехии состоялась осенью прошлого года, до этого фильм катался по фестивалям.
Что касается кукольной анимации, сравнимых по масштабу проектов в современном мире вообще не так много (пусть она и была с доработками и эффектами, но что сейчас без этого обходится?), и чем серьёзнее усилия по созданию, тем качественнее результат. Так что фильм номинировался на все возможные премии, а потом всевозможные премии получал.
«Мыши» уже завоевали ряд наград на разных европейских кинофестивалях, получили звание лучшего анимационного фильма в Шанхае, номинировались на премию Европейской киноакадемии и César (не победили, но поучаствовали, но всё же, всё же), и даже в марте этого года успели заработать «Чешского льва» как лучший анимационный фильм.
На выставке представлены декорации к мультфильму, реквизит и куклы-актёры.
Экспозиция рассредоточена по этажам и закоулкам, но по специальным стрелочкам маршрут выстраивается не только целиком, но и в правильной хронологической последовательности. По стенам — баннеры с кадрами из фильма, из динамиков — саундтрек, внизу — развлечения для детей, наверху — фильм о работе над фильмом. Декорации не все-все, но основная часть. Что касается кукол, кажется, никого не забыли (кто-то, конечно, остался у создателей фильма и на студии, а некоторые оказались в Musée du film d’animation во французском Анси, но всё это даже как-то логично, и они отсутствуют по уважительной причине). Хотя ростовые фигуры, заменяющие персонажей посреди декораций, могут сбить с толку: кажется, что кого-то не додали; но это только кажется: один и тот же актёр не может находиться одновременно в нескольких местах, количество актёров — ограничено, что-то должно их замещать.
В кино о создании «Мышей» рассказывается и показывается, какие студии принимали участие, как делали кукол, какие эффекты применялись, кто работал над эскизами и раскадровкой, как подбирались звуки (за бамбуковый лес скрипел лук, например, хотя мог бы и сельдерей, но лук оказался правдоподобнее), как симфонический оркестр записывал музыку…
Так что в финале, после всех пояснений с экрана и живого общения с тем, из чего мультфильм создавался, всё чудесным образом складывается в единую картинку, что делает «Мышей» ещё лучше. Как фильм, так и выставку.
Все декорации собирались и монтировались вручную, поэтому в кадре часто появляются люди с дрелями, а поскольку и куклы — ручная работа, в какой-то момент показывают и людей в респираторах. И они в респираторах не из-за пандемии, а из-за работы с красками и клеями, и это приятно. Потому что даёт возможность снова увидеть нормальную жизнь, а не вот это вот всё, что и так длится два года подряд.
Компьютерная графика досталась трём студиям во Франции, а работа с декорациями проходила на территории чешского «Баррандова».
Оживлялось всё традиционным путём (за счёт металлических скелетов внутри кукол, замены частей тел и медленной-медленной, кадр за кадром, смены поз), при помощи CGI и старого-доброго 3D.
Две трети кукол создавались в Чехии, остальное — в Польше, потому что там тоже сильна (и жива) традиция кукольной анимации.
И поскольку «Мыши» — это кукольный мультфильм, о куклах было сказано много. И всё объясняется так подробно, что даже у самых любопытных не остаётся лишних вопросов. Что-то при этом выглядит предсказуемо, базовые вещи никто не отменял, зато что-то — внезапно свежо.
Сначала появляется эскиз куклы-актёра, затем идут эксперименты и выбор материалов, фигурка моделируется вручную (в связи с чем упоминаются пластилин и глина, хотя нашлось место и 3D-принтеру), потом появляется скелет с суставами и шарнирами, постепенно «обрастающий» плотью из силикона или латекса и меха. Кукла тестируется, детали подчёркиваются, что-то подкрашивается, шерсть расчёсывается — и зверь готов. Поскольку актёр объёмный и пушистый, в движении он меняется. За этим тоже приходилось следить (подтверждается прямо на выставке, экспериментальным путём: два разных ракурса застывшего Белобрюха — и у вас уже два разных выражения его морды). Всего было создано чуть больше восьмидесяти уникальных персонажей, плюс их дубли и дублёры, работа над каждым длилась около месяца, и в ней принимало участие до восьми специалистов и художников.
Тут следует упомянуть, что почти все презентационные материалы по «Мышам» — это цифры. Так, например, сообщается, что Шупито была создана в десяти копиях, с пятью хвостами, с пятью парами ручек и ножек (лап) и пятью парами глаз.
Прочие данные о процессе создания мультфильма могут отличаться даже в одном и том же инстаграм-аккаунте (зависит от пресс-релиза), но если всё сложить, а потом поделить, получится, что в сотрудничестве с компанией Zdar на «Баррандове» было создано более 80 декораций, что заняло около 14 месяцев работы около восемнадцати художников, после чего съёмки на каждой из таких площадок длились в среднем по 25 дней (а всего съёмочных дней было 296), а когда всё закончилось, потребовалось три грузовика, чтобы вывезти декорации из студии.
Поскольку во всё вышеперечисленное было вложено много труда и, возможно, даже любви, просто так расстаться с героями и попрощаться с фильмом его создателям было сложно. Поэтому возникла идея выставки. Чтобы продлить удовольствие (опять же, сходу отправить всё это на какой-то склад — это как-то печально, что ли), чтобы в процессе организации снова это всё пережить (и потрогать), чтобы картинка, вся такая объёмная, стала ещё реалистичнее, появившись не на экране, а во плоти.
В итоге получилось ещё и целое гастрольное турне для кукол и декораций; и Прага у выставки стала не первым городом, до этого опцию протестировал Либерец.
Что касается зрителей, такие «Мыши» — это отличная возможность рассмотреть как следует всё то, что, едва промелькнув в кадре, почти сразу исчезло навсегда (временами кажется, что вся суть анимационных фильмов — в невероятном количестве усилий и труда ради таких вот мельканий).
Чтобы раскрыть тему полнее — краткое содержание фильма. Со спойлерами (потому что фильм видели не все, а если учесть некоторые факторы, не обязательно увидят в ближайшее время).
Пугливая мышка Шупито с младенчества живёт в тени своего героического отца: он спас её от ужасного лиса, предварительно вырвав у противника клок шерсти, хотя сам своего подвига и не пережил. Поэтому ему поставлен памятник, а у его дочери серьёзные проблемы с самооценкой, самовосприятием и всеми вокруг.
Однажды, не выдержав давления коллектива, она проникает в запретную зону, то есть на детскую площадку, где мирно спит второй главный герой сказки — лис Белобрюх. Шупито вырывает у него клок шерсти на глазах у изумлённых товарищей, доказывает свою храбрость и торжествует, но лис от всего этого просыпается, начинается погоня (ведь кому понравится, что дёргают за мех?), и все бегут, и всё мелькает, а потом яркий свет, стоп-кадр — и мышь внезапно обнаруживает себя в раю для животных, пред сияющим ликом небесного козла.
Известие о своей смерти Шупито воспринимает довольно спокойно. Конечно, это как-то не в её стиле — быть спокойной и что-то принимать, но тут она внезапно проявляет смирение: умерла, так умерла, давайте смотреть, что там дальше.
Сначала она думает, что её съели, но лис тоже тут, и всё не так просто, потому что он оказался под колёсами той же машины, что сбила перед этим Шупито.
Главная героиня всё равно обижена, через слово называет Белобрюха убийцей и, разумеется, отказывается принять его дружбу; хотя он очень, очень хочет с кем-нибудь дружить, пусть его потенциальный друг — потенциальная еда, принимающая его за врага (в этом плане еду можно понять, у неё есть все основания).
Шупито ничего не хочет слышать и слушать и вообще ведёт себя вызывающе, так что вместо того, чтобы смыть с себя земную жизнь и желание кого-нибудь съесть в Небесной купальне (это такое Чистилище от слова «чистый», с ваннами и душевыми кабинами), оба героя, запутавшись в арматуре и пружинке, оказываются привязаны друг к другу и начинают самостоятельное, то есть не в рамках тура, а «дикарями», путешествие по небу.
Мышка решает найти своего отца (который очень удачно задержался на том свете, хотя, забегая вперёд, наших героев такая же участь не ожидает), лис вызывается ей помочь.
Скованные одной цепью, связанные одной целью, они бродят по небу, встречают других животных, те их чему-нибудь учат (или нет), они делают какие-то важные выводы, немного меняются (в этом плане перед нами роман воспитания) и учатся общаться друг с другом. В какой-то момент они наконец-то избавляются от пружинки, но всё равно остаются вместе, пока не доходят до небесного Луна-парка, где каждого ждёт свой аттракцион. И где каждый, если сильно увлечётся, рискует остаться навсегда или просто обратно озвереть (что ничуть не лучше).
Там эгоистичная и гиперактивная Шупито опять ведёт себя, как распоследнее животное, и после непродолжительной ссоры Белобрюх уходит, чтобы самостоятельно продолжить поиски не своего отца, но застревает в Лесу лесов. Мышка в какой-то момент приходит в себя и отправляется за лисом. Но на того уже свалились детские травмы, страхи и одиночество.
А самое главное — материализовался кошмар, и из чащи Леса лесов вылез тот самый ужасный лис, который погубил папу Шупито, и от которого доставалось главному герою всю его сознательную жизнь. Белобрюх впадает в ярость и почти звереет, а так в раю нельзя, за такое отправляют куда подальше.
Но Шупито, встретив по дороге призрак отца мыши и узнав, что тот тоже боялся всего на свете, становится по-настоящему храброй и вовремя успевает своего друга спасти. Ведь она наконец-то поняла, что он ей друг, а друзей просто так не отдают и не бросают в период обострений.
Пройдя свои небесные испытания, главные герои плывут на лодке в волшебный кинотеатр, расположенный внутри кита, где каждому показывают фильм о его жизни. Шупито, которой узнавать о себе практически нечего, успевает посмотреть историю Белобрюха и понимает, что личные проблемы не всем мешают быть приличными зверьми.
После кино всех ждёт перерождение. С полной амнезией, чтобы прошлое не мешало жить новой жизнью. Переродиться можно в кого угодно, но об этой возможности герои узнают в последний момент. И всё, о чём они хоть как-то успевают договориться, — воплотиться в мышь и лису, чтобы потом было легче друг друга искать. А что найтись получится, они уверены, ведь сила дружбы может и не такое. Всё заканчивается тем, что молодая лиса-пацифист с голубыми глазами встречает мышь с до некоторой степени белым пузиком, и вместе они весело болтают на детской площадке, на которой когда-то всё началось.
Таким образом, сюжет состоит из целого набора образов, традиционно ассоциирующихся с загробной жизнью: свет и сияние, небесные врата, возвращение в невинность, бесконечные райские развлечения, путешествие и проводники, встреча с умершими, перерождение, воплощение в самого себя, необходимость переплыть водоём, возможность быть изгнанным из рая. Отовсюду и по чуть-чуть, но собрано практически всё, что может показаться знакомым.
Да и вообще, кто захочет, тот увидит в «Мышах» и не такое. Потому что греческой мифологией и классическим попаданием в кита дело не ограничивается. Небесная купальня и её нижние этажи напоминают об «Унесённых призраками» (как и вариация на тему: «Нет, Хаку мой друг, я его не отдам»), спичечный коробок-ранец — о датских льняных зверюшках, куклы — о «Бесподобном мистере Фоксе», название — о диснеевском мультфильме про собак, а бесконечные развлечения и аттракционы — об ослах в «Пиноккио». И так далее, не говоря уже о парочке Тутта Карлссон — Людвиг Четырнадцатый, которые тоже подружились вопреки среде, в которой выросли.
Но во всём знакомом есть своя прелесть, и вопрос только в том, как смешать компоненты, чтобы и не обмануть ожидания, и не быть предсказуемым. В этом случае, можно считать, получилось.
«Мыши» — выставка не только для детей. Взрослым на ней тоже хорошо. Возможно, даже лучше. Во-первых, в ситуации, где ничего не двигается, то есть все сцены полностью статичны, а ощупывать экспонаты запрещено, развлекаться может только взрослый, приученный к подобным видам активности.
Во-вторых, всё — от первого сценария до последнего мышиного хвоста — тоже сделано взрослыми. И их работа, как занятие и как результат, не обязательно будет оценена всеми детьми, зато точно впечатлит некоторых представителей старшего поколения (то чувство, когда в детстве хотел заниматься анимацией, но в итоге свернул не туда).
Главное — в деталях. В пуговках на стене, в фотографии папы с чёрной ленточкой, в маленьких лампочках (не диодах, а тех самых лампочках, к которым некоторые привыкли по старым новогодним гирляндам), в цветочках и ягодках. Всё настоящее, не менее живое, чем в мультике, потому что фактура была очень важна, и она после съёмок никуда не делась (только песок на детской площадке заменили холстиной). Медные трубы, мох, глина, каштаны и орехи, веточки и камушки, опавшая листва (дело происходит осенью), вязаные шарфики — всё это хочется потрогать, хотя трогать ничего нельзя, но ощущения и без того знакомые, так что можно просто вспоминать и представлять. Всё это помогает зрителю соприкоснуться с природой и уравновешивает компьютерную графику, которая в «Мышах», конечно, заметна, хотя это и очень кукольный фильм.
Это настоящее (пусть и маленькое, в «звериных» пропорциях) отсылает к с сокровищам, которые в детстве собирают, прогуливаясь по лесу, или находят во дворе. И из которых, в том числе, строят и собирают потом домики для игрушек или воображаемых друзей.
Каких-то семьдесят крон — и весь Хвалский замок ваш. Пока мы там бродили, другие посетители нам ни разу так и не встретились. Возможно, дело было в пятнице или в хорошей погоде (сочетание этих двух факторов приводит к тому, что все отправляются гулять, прочь из помещений — на свежий воздух). Только в конце, в кинозале, нас нагнало семейство с детьми, но фильм с субтитрами, где все говорили по-английски, а ещё на польском и на французском, их не заинтересовал (кому нужны субтитры, если ты ещё слишком мал, чтобы уметь читать?), так что мы снова остались одни.
В замке проводятся свадьбы и, как уже упоминалось, устраиваются разнообразные районные праздники. Поэтому между оконными рамами — толстые свечи, которые зажигают при каждом удобном случае, а часть помещений превращена в банкетные залы. С цветами, лентами и столами на некоторое количество гостей. Повсюду на стенах краеведческая информация в таблицах и иллюстрациях (как стенгазеты в школе), обстановка — современная, и пока скрипишь по деревянным лестницам вверх-вниз и рыскаешь по коридорам, мысль о привидениях не закрадывается. Хотя замковости во всём этом много, о ней каждый раз напоминают и виды за окном, и кирпичные полы. А подвал, где был обустроен фотоуголок и организован интерактив имени выставки, со всеми его вытоптанными ступеньками, неровной каменной кладкой и сыростью — подвал в Хвалах, как в лучших Карлштейнах страны.
На входе в замок можно приобрести мерч: футболки, магнитики и плюшевую мышь. Только мышь, потому что лисы раскуплены, и с Белобрюхом остались только значки (и то, возможно, только потому, что крепить значок к холодильнику сложно — мало кто решается). Вывод, что депрессивный лис нравится всем больше его слишком бодрой подруги, напрашивается сам собой. Он добрый, сильный и всегда готов помочь.
Шупито тоже не злая, и даже смешная, но всё-таки раздражает, особенно в самом начале. Да и вообще лисы наряднее и популярнее. А серая мышь — на то и серая мышь, чтобы лишний раз не отсвечивать.
Мы взяли книгу Прохазковой, потому что в издании, которое предлагалось вместе с мерчем, были иллюстрации Денизы Гриммовой. Они как бы в стиле мультика, что, как планируется, будет потом приятно напоминать, но одновременно это и не какие-то там кадры, а рисунки и почти наброски. Что не только как-то правильнее, но и вообще лучше (дополнительные материалы, они всегда полезны и важны).
Выставка продлится до 15 мая. Она открыта ежедневно, с девяти утра до шести вечера, в том числе — по праздникам.
Детей на входе предъявлять не обязательно, взрослых пускают и так.
Сеансов, приуроченных к выставке, уже не обещают (были, но прошли), но если где-то как-то получится сам фильм посмотреть, то лучше посмотреть: от этого всё оживает и без спецэффектов. А если не удастся, тоже не беда. Достаточно выбрать солнечный день — и небесное сияние даже не понадобится представлять. Движения и голоса, конечно, видны и слышны не будут, но на то и придумана волшебная сила искусства, чтобы сказка могла рассказать себя сама.
Ну а если и это не сработает, есть фильм о фильме. Он показывает не только то, как животные отдыхают, но и то, как люди работают. А на такое, говорят, даже приятнее смотреть (и волшебства в нём поэтому в два раза больше).
