Год назад я мечтала закончить текст о производстве кистей Raphaёl (а заодно и Make Up For Ever) и красок Sennelier. И уехать куда-нибудь в Европу, где то и другое можно найти в свободном доступе, а не в ограниченном количестве, как в Петербурге. Это сейчас я понимаю, что ехать надо было сразу в Париж, а сравнивать города правильнее не по тому, кто больше столица, а по количеству населения (с поправкой на Европу); но тогда я ещё была наивна и юна. Да, в Праге многие вещи отыскиваются с меньшими усилиями. Но это только одни многие вещи, а вот другие здесь по-прежнему не достать. Тот же Make Up For Ever тут просто есть, чтобы было, но только не для творчества или экспериментов. Ничего лишнего. Мне, конечно, не надо, но тут же, получается, даже отказаться не от чего, если захочется. А о кистях Raphaёl знают не в каждом магазине с красками Sennelier, широкий выбор которых тут таков, что проще перейти на Schmincke, пусть и сразу на Horadam.
Но и это — тоже опыт. Не тот, который чему-то учит, а тот, с которым картина мира становится полнее, пусть речь и идёт о товарах, их ассортименте и отношениях купли-продажи, которые суть предметы совершенно не возвышенные, но которые почему-то всегда рядом. Хотя тот факт, что способ потреблять во всех странах разный, может пригодиться не только в быту, но и для чего-нибудь культурологического (возьмите меня к себе экспертом, пожалуйста; я умею объяснять, как популярность голубых теней на постсоветском пространстве связана с фильмом «Анжелика» 1964 года; то есть я полезна в хозяйстве вообще и для долгосрочного планирования в частности).
Впрочем, иногда мне кажется, что собственный текст про Мавкрикий и пчёл мне год назад дал больше (или так: «не меньше»).
Я познакомилась со способами производства вещей, которыми пользуюсь (только в теории, конечно; а хочется-то и на одну фабрику, и на другую, чтобы были ликвидированы все пробелы в самообразовании, или хотя бы некоторые), и с людьми, с которыми иначе и повода бы что-то обсудить не нашлось (и было бы жаль, потому что оно того стоило, а книжки посторонних авторов и чьи-нибудь рассуждения на тему взаимоотношений человека и красок — это чужой опыт, а полезнее всё-таки свой). Я научилась выбирать нужные мне цвета (а не просто красивые), стала лучше рисовать (если я сама так считаю, то так оно и есть), на сайте появилась рубрика «Ёжик дня» (с первой за долгие годы акварелью), а на моей книжной полке — биография Гумбольдта (младшего, это важно) и конспекты лекций, которые я посещала летом в Masters, где нам рассказывали про всякий модерн, преимущественно — многоликий. Если идти ещё дальше, то и квартиру в Праге я бы год назад выбрала какую-то другую. Не в районе с красивыми разноцветными домами (начала ХэХэ века) и венгерскими выжлами (вполне себе современными), а где-то в другом месте. Мне бы хватило и типовой застройки с низкими потолками, а остальное компенсировалось бы богатым внутренним миром и иллюстрированными книжками Згарби. Но с выжлами веселее.
Из чего делаем вывод: если вас штырит от того, что вы делаете (а мне тогда было очень интересно и весело), из этого обязательно получится что-то хорошее (но это не точно).
