Возможно, Холлис не копировал, наверное, Холлис перепечатывал. Но это только у Умберто Эко при цитировании неуказанных первоисточников получалось написать «Имя розы». Впрочем, там не в одних цитатах дело. И да, убийца — дворецкий, а Холлису не удалось написать убедительный ответ, почему же и чем же нам так полезны города.
Краткое содержание книжки примерно такое: Джейн Джекобс молодец, Отис тоже молодец, а технологии — вообще молодцы-молодцы, города существуют давно, на Ближнем Востоке беспорядки, но это так воодушевляет, да ещё и мобильными телефонами и соцсетями все пользуются — восторг (в духе канала Euronews), в Индии, конечно, тяжело, трущобы, проекты по улучшению трущоб, ещё пара первоисточников и, нет, я так и не определился, а на пользу ли вам города.
То есть даже каким местом города нам на пользу, Холлис так и не признаётся. Только упорно твердит, что минимизировать «углеродный след» проще в центре, чем в пригороде. Ещё он не скрывает, что творчество Джекобс поразило его в самое сердце, поэтому нет ничего удивительного в том, что уличный «балет» (это из «Смерти городов» и про взаимодействие) — это наше всё и выход из любой ситуации. Людям надо больше друг с другом взаимодействовать, больше доверять друг другу и всё в том же духе. А я бы вот не стала доверять всем подряд. Если соседи уже в десятый раз обещают мне не танцевать лезгинку в три часа ночи, но всё равно поют и пляшут, то как я могу им продолжать верить? Я раза после второго перестала, просто у меня уже привычка вежливо интересоваться.
Ещё Холлис пишет про доверие. Его нет там (и вот сейчас будет Внезапное), где никто не соблюдает общественные нормы и вообще друг друга обманывает. Но зато возникает доверие там, где все тесно друг с другом общаются (а вот не факт). Основа всему — добрая воля людей, в которую нужно просто верить. Ещё автор цитирует Эрика Усланера, считающего, что доверчивые люди счастливее в личной жизни (ха!) и становятся хозяевами собственной судьбы (ха-ха!). Но в современном обществе наблюдается утрата доверия: люди привыкли ожидать от других эгоизма и потому сами ведут себя эгоистично. Иначе говоря, поскольку мы сами ведём себя эгоистично, то и от других мы ждём эгоизма (так логичнее).
Граждане не доверяют правительству, правительство не доверяет гражданам. За гражданами надо следить, поэтому везде висят камеры наблюдения. Даже если они не подключены, они прекрасно выполняют свою функцию: гражданин старается вести себя хорошо, ведь Власть следит за ним (паноптикум, Бентам, все дела). Это в теории. На практике гражданин не начинает себя искусственно ограничивать. Хотя в целом общество привыкает быть под постоянным надзором, это да. А если обществу ещё рассказать про какую-нибудь угрозу, например, террористическую, то общество само, добровольно и с песнями разрешит себя контролировать. Это ж для порядка, для безопасности. И каждый при виде подозрительных лиц будет спешить сделать подозрительное лицо. Потому что мало кто кому доверяет.
Не должно быть «мы» и «они», по уверению Холлиса. Но без этого грустно. Потому что «они» помогают нам понять, кто есть «мы» («Ад — это другие»). Отличия — это очень хорошо, это важно и нужно. Это то, о чём пишет Джекобс, если уж на то пошло. Но не исключаю, что речь в оригинале шла про «своих» и «чужих». Тут уже тоньше, да. Но и эти две категории по-прежнему нужны. Тем более что не все люди добрые. Так бывает, это нормально, пусть и не очень приятно.
И невозможно и нельзя всем во всём быть равными. В правах — да. Но возможности, умения и желания у всех разные. Если продолжать толерантно притворяться, что мы все одинаковые, город так и не станет удобным для всех.
В «Полезных городах» говорится, что мегаполис помогает людям проявлять их лучшие качества. То есть думать не только о себе. А ещё доверять друг другу и становиться частью сложного целого. Но ведь уточнять же надо. Мол, не всем. Мол, не всегда. А то картинка не соответствует реальности.
Холлис, честно говоря, немного раздражает. Да, для автора это гораздо лучше, чем полное равнодушие читателя. Но полезна ли наивность Холлиса городам?
С другой стороны, если бы от одних вещей мы не абстрагировались, другие не пытались бы оправдать, а третьи не старались бы выдумать, жить было бы страшно.
Слово «толерантность» уже не такое модное, как, скажем, десять лет назад, когда строительство единой Европы вызывало чуть больше оптимизма и чуть меньше лишних вопросов. Если посмотреть Euronews, толерантными все уже устали быть. И запрет оскорблять чьи-либо чувства оскорбляет чувства тех, кто хочет оскорблять чьи-либо чувства. Потому что очень важно не доводить правила корректного отношения с остальными до тихого безумия.
А Холлис, как всегда, всё идеализирует. Например, его очень радуют взаимоотношения марсельцев. Мол, смотрите, все эти люди прибыли в город из разных регионов, принесли свою культуру — и теперь тут, в этом общем плавильном котле, такая гармония, такая дружба народов, что даже слёзы умиления на глаза наворачиваются. Но Марсель для туристов (а Холлис там явно туристом и был) совсем не такой, как для местных жителей. Что видел автор? Столы с яствами посреди улиц и мирно общавшихся между собой представителей разных народностей. А как местное население ценные вещи под кроватью прячет, видел? А как угоняют машины с якобы охраняемых автостоянок? Да, этим занимаются и коренные марсельцы. Но приезжие таким видом деятельности тоже не брезгуют, а заодно ещё и обособились в рамках своей культуры, так что до сих пор во многих городах есть сообщества, члены которых не умеют и не хотят разговаривать на языке той страны, в которую приехали жить. И искать компромисс с европейским укладом они не намерены. Случается, что европейскому укладу приходится чуть-чуть подвинуться. В общем-то, сохранение своей культуры в условиях глобализации — дело важное и нужное. Но интегрироваться-то кто за приезжих будет? Ведь предполагается, что они этого хотели (или более-менее добровольно на это подписывались), когда выбирали Европу, С другой стороны, это предполагается европейцами, а думать за другого — не есть хорошо.
Конечно, тут ещё есть смысл вспомнить о китайских и еврейских кварталах в американских и европейских городах, о Маленьком Токио в Лос-Анджелесе, о Ринкебю в Стокгольме, о Старом Бари в Италии и об этнических анклавах в Нью-Йорке и Чикаго. Потому что всё это — не совсем то же самое, но всё-таки про сообщества, сохраняющие и охраняющие свою культуру. Добровольно это происходит или вынужденно, вопрос отдельный. Докуда и насколько глубоко согласны эти люди интегрироваться — тоже. Но сообщество, о котором рассуждает Холлис, не так приятно местному населению, как кажется автору. Или какому-нибудь соседнему сообществу, из другой бывшей колонии. И тут был бы смысл поговорить о ксенофобии, о пособиях для безработных мигрантов, о джентрификации (обновлении и реконструкции не самых респектабельных кварталов, чтобы грядущее более состоятельное население вытеснило прежнее менее состоятельное население, часть которого — как раз приезжие), о неблагополучных округах Парижа и так далее, но я не хочу. Я хочу про другое.
А полезны ли мне города? А города ли мне полезны? Пока я знаю одно: что хотя бы я городам не вредна.
Мой организм изнежен городской цивилизацией, и я не хочу подвергать его износу в иных, менее привычных условиях. А на случай, если что-то смущает (а меня что-то смущает) есть книга Ричарда Флориды «Кто твой город?» От хорошей жизни книги с таким названием не покупают. Что означает, город мне нужен, но явно какой-то другой. Но я как бы сомневаюсь, так что мне нужен совет со стороны.
Всё нижеследующее могло бы иметь совершенно иной характер, будь оно написано где-нибудь в Праге или хотя бы в Оломоуце (или в Москве? говорят, тоже популярное направление), а не по-прежнему в Петербурге. Хорошо писать о том, как тебе было плохо, когда тебе уже замечательно. И тоска по отчизне выглядит в таких случаях правдоподобнее. Это плюс, конечно. Но на расстоянии всё видится совсем иначе, что уже минус.
В общем-то, я хочу того же самого, чего хотят и наши урбанисты. Я хочу сразу в Амстердам. Или хотя бы в Стокгольм.
Так что никакой интриги. И финал, обещаю, будет слабоват.
Флорида большой любитель диаграмм. Оно и понятно, с ними любая книга кажется научнее. У Холлиса книжка трогательная и наивная, и самое ценное в ней — это название. Но поскольку постановка проблемы — это заслуга Холлиса, его работа и будет взята за основу.
Идеи лучше развиваются и распространяются, когда большое количество людей сосредоточено в одном месте.
Чем больше людей, тем больше идей. Чем больше людей с одинаковыми интересами (или специалистов в определённой области), тем выше вероятность, что будет изобретено что-то ещё в этой общей для всех области. А больше всего людей в городах. И города, имеющие свою специализацию, привлекают именно тех, кто в ней хоть что-то понимает.
Это было и у Джейн Джекобс: люди общаются, взаимодействуют, делятся своими идеями — появляется что-то новое. Городу нужны «сети». Которые не только дорожные. И общественные пространства, в которых приятно находиться, ему тоже нужны: чтобы помогать людям контактировать.
В большом городе вы можете годами не встречаться со своим внучатым племянником, но если вы регулярно посещаете одни и те же магазины, не меняете любимый бургер-бар и ходите в филармонию по субботам, вам будут попадаться одни и те же люди. Вчера вы у них консультировались, какой рюкзак бы вам выбрать, сегодня сидите за соседними столиками в кафе на другом конце города. Это нормально. Как совершенно естественна и встреча с друзьями или знакомыми в месте, где вы их вообще не ожидали увидеть. Где вы и себя-то впервые видите.
Журнал PLOS One опубликовал в этом году результаты исследования, демонстрирующие, что более красивые люди любят собираться в группы, а менее красивые предпочитают держаться сами по себе. Флорида был бы рад.
Люди творческие (чтобы не говорить «креативные») склонны образовывать кружки по интересам. Люди не творческие, надо полагать, тоже. Если в одном городе или в отдельном его районе образуется некое сообщество, то в него стремятся подтянуться все прочие заинтересованные лица. Как оно образуется, автор не объясняет. Он только фиксирует. Мол, есть вот такая штука. Хотя образование таких кластеров тоже вопрос интересный. Фэн-шуем-то там явно дело не ограничивается.
Поэтому если вы гениальны, а вокруг вас почему-то одни лишь бездари, то либо место не то, либо вы не так уж и гениальны.
И то место — это очень важная штука.
Последние полторы сотни лет любое техническое новшество сопровождается комментариями в духе: «Уж оно-то освободит нас от временных и пространственных рамок. Вот теперь-то точно, а не как в прошлый раз». Но не освобождает. Изобретут паровоз — всё, он придал нам скорости, долой пространство и время. Изобретут телефон или радио — та же фигня. После появления интернета стало ещё хуже, но пространство и время до сих пор никуда не исчезли. И даже если все научатся телепортироваться, от этих категорий никуда не уйти.
Всё портит жажда скорости и преувеличенные ожидания. Будущее не наступает, а когда наступает, то выглядит не так, как это показывали в фильмах. Но чугунную трубу мне меняют теперь за три дня, а не за месяц. А картинки загружаются не за минуту, а практически моментально.
К изобретениям привыкают, воспринимая их, как само собой разумеющееся. Если бы не было поездов, у Эйнштейна не было бы отличного примера, который до сих пор приводят в школе, для разъяснения теории относительности.
Зато Интернет как бы намекает, что люди могут теперь жить компактнее. Зачем вам много вещей, если беспроводные технологии и большой экран могут дать вам чуть ли не весь мир?
Но тут выясняется, что не всё равно, откуда работать. Это миф, что интернеты и мобильные устройства помогают вам быть кем угодно в любой точке мира. Не всякая среда повышает работоспособность. Не каждый дом дарит комфорт. Не в каждом городе хочется жить. Не в смысле «обитать», а именно в смысле «жить». Переселяться к более комфортным условиям жизни и лучшим экономическим перспективам принято уже давно, это совершенно нормальная практика. Учебники истории не всегда говорят всё, но тенденция-то заметна.
И что мне во всех этих идеях Флориды понравилось: надо не бороться со средой, а совсем наоборот. То есть следует найти тот вариант, который будет способствовать развитию, а не тормозить и отвлекать.
Флорида за специализацию (всех и вся; чтобы разнообразие порождало нужду друг в друге), Папанек — против (чтобы видеть картину целиком, а не собирать всё по фрагментам, будучи вынужденным взаимодействовать с кучей специалистов, разбирающихся тоже только в чём-то одном). И тут победа, если вспоминать Дарвина и Дюркгейма, за первым, а не за вторым. Когда население увеличивается на ограниченной территории (то есть изменяется плотность), специализация неизбежна: только так ареал может поддерживать существование возросшего числа особей. Чем выше численность населения, тем больше наблюдается индивидуальных различий. Да и делать вообще всё, но посредственно, не так перспективно, как делать что-то одно, но лучше всех. А ещё Флорида за этичность, ответственность перед обществом, личное счастье и кластеризацию с целью увеличения прибыли.
Хотя мнение Папанека, касающееся обязанностей хорошего дизайнера и удивительным образом совпадающее со списком того, что должен уметь делать культуролог, мне как-то ближе. Специализация нужна не везде и не всегда: сложно накреативить что-то новое, если смотреть только в одну точку. И командная работа не всегда выручит. Так что специализироваться нужно в меру.
Лучшей жизни люди ищут уже давно, но у Флориды это предлагается делать так, чтобы и другим от этого польза выходила. И государству заодно. Своему или чужому — не имеет значения. Каждое место кому-нибудь да понравится. Просто надо настроить себя на правильную волну. Поэтому у Флориды тезис про красоту в глазах смотрящего повторяется часто. Так часто, что начинает казаться, это уже не его мысль, а ваша собственная.
Город способен стать родиной, а «счастливым пристало оставаться дома». Большой город в любой точке мира — шанс быть осёдлым, не прекращая путешествовать. Другой вопрос, надо ли это, если предполагается, что разница отсутствует. Но это только предполагается.
Путешествовать я не люблю. То есть находиться в другом месте — очень, а ожидание в автобусе на границе, медленно (так медленно, что хочется вылезти и толкать) идущие поезда, долгую выдачу багажа и пограничный контроль в аэропортах — нет. Я могу сколько угодно любить запах гостиничного постельного белья, мягкие подушки в Ibis’е и апельсиновый концентрат в отеле Scandic, но это всё не про путешествия, а про то, что пару недель можно отдыхать от обязанностей по дому. Так что оно даже и не про любовь, если хорошенько подумать. Да, смотреть на облака или на тополя/тополя/поле/опять тополя/город/тополя интересно. Да, в чучух-чучух и в воздушных ямах есть даже что-то приятное, но лучше бы сразу телепортироваться, а дальше я и пешком могу. Да и двух-четырёх недель в год, под солнцем и в рамках отпуска или командировки мне мало.
Я знаю, сколько всего может предоставить мне этот город (ещё больше я не знаю), но не всё из этого мне нужно. И десять лет назад или даже год назад мне нужен был совсем другой набор мест, мероприятий и вещей. Теперь набор поменялся, и его составляющие всё чаще обнаруживаются где-то ещё, но только не здесь.
При выборе жилья или места жительства («при выборе»! для меня одно только это стало откровением) необходимо учитывать свои вкусы, интересы, привычки и предпочтения. Мы работаем дома, поэтому нам нужна тишина. Но при этом нам необходим доступ ко всем благам цивилизации: мы к ним привыкли. То есть домик в лесу, к которому протянута витая пара — это чудесно, но если от этого домика надо будет пять часов добираться до ближайшего кинотеатра (да ещё и такого, где фильмы идут в оригинале и с субтитрами), если нам внезапно придёт в голову мысль сходить в кино, то такая перспектива нам не улыбается. Каждому своё. Кому-то хватит и домика. А мне больше нравится вариант с квартиркой.
Так вот, при выборе места жительства важно не только оценивать всё объективно, надо не забывать про субъективное. Если что-то не понравилось, если интуиция что-то подсказывает, если от чего-то осадочек остался, то лучше отказаться от этого места. Не от затеи, но от района, улицы или сразу страны. Мнительных особ, которых способно насторожить что угодно, этот совет не касается.
Есть у Флориды и другие относительно полезные советы. Какой район не выбирать, где лучше ни за что не селиться, как не совершить ошибку при выборе (спойлер: никак), становиться ли членом общественной организации (если это не обязательно, то не обязательно) и так далее.
В разном возрасте, учит Флорида, людям требуется от города или района проживания разный набор свойств и возможностей. Когда всю жизнь район один и тот же, приходится, конечно, выкручиваться. Но если в регионе никто не намерен усложнять процесс аренды жилья, надо действовать. Например, родителям школьника нужны: хорошие учебные заведения и безопасность. Чтобы не было нервно, когда отпрыск идёт учиться или возвращается домой после затянувшихся допоздна дополнительных занятий. Если нервно, а ближайшая приличная школа — в часе езды, лучше переехать. Студентам обычно требуется насыщенная культурными (и не очень) мероприятиями жизнь. Бездетным взрослым — тоже (и возможность пожить для себя в каком-нибудь привлекательном районе, если они были «детные», но теперь кое-кто вырос и стал жить отдельно). А пожилым людям важнее тишина и парки. И доступ к медицинским услугам. И вообще удобный доступ ко всему, потому что с возрастом больше устаёшь и становишься менее мобильным.
Разумеется, не исключены и конфликты переезжающих: иногда хипстеры со своими барами, набежавшие в район, могут начать мешать приличным людям спать. Иногда поколение беби-бумеров (под ними подразумевались родившиеся в шестидесятые) может полностью угробить ресторанный бизнес в округе: они платёжеспособнее прочих, но вместо экспериментов им нужны домашняя уютная обстановка и немного мещанства. Под них же подстроятся и окрестные магазины, скорректировав ассортимент. Кого в среде больше, для тех (и теми) всё и развивается.
Современные сводки новостей — это не отражение фактов. Реальное событие воспринимается как отвлечённый образ, как то, что не касается зрителя (оно обычно и не касается). Снижается чувствительность к смыслу. Даже реклама перестаёт достигать желаемого эффекта: «баннерная слепота», рекламные сообщения, которые сами-то могут быть запоминающимися, но не сделают таковым продукт или марку. Но самая большая проблема — это фрагментарность и постоянная смена картинки. Разумеется, однажды захочется не только переключить в очередной раз канал и купить очередной айфон, но и пожить где-нибудь ещё (как можно жить в одном и том же городе так долго?). И когда Флорида говорит про смену места жительства — это всё туда же. Это не про какие-нибудь великие переселения и пассионарность. Это про мобильность, которая может сделать жизнь легче, и про картинку, которая пусть и хороша, но если можно поменять, то зачем отказываться?
Человеческая жизнь больше не определяется местом рождения. Она определяется местом работы. Или желанием в этой своей человеческой жизни что-то изменить.
Что обычно держит на старом месте? Сила привычки и страх. Потому что даже отношения с друзьями и родственниками у современного человека успели измениться.
По словам автора, переехать не так уж и сложно. Просто взял — и переехал. Если вспоминать жалобы Майкла Соркина (который в США как раз и живёт), то просто так договор об аренде жилья не расторгается. И если уж подписался на определённую квартиру по определённому типу договора на определённый срок, то терпи. Потому что раньше срока окончания договора уважительной причиной для его расторжения может быть только смерть квартиросъёмщика.
Нет, я понимаю, что волшебное заклинание «Вижу цель, не вижу препятствий» работает, если в него верить. И если захотеть.
Но возможность есть не всегда. Сказать, что переезд — это то самое, чего вам не хватает, легко. Жаль автор не уточняет, где на это взять денег или рабочую визу (если хочется сменить не только город). Специалисту, который всем нужен, которому везде рады, конечно, не так трудно поменять картинку за окном. А всем, у кого душа просит, но денег нет, придётся смириться. Или получить наследство. Или согласиться на любую работу (что противоречит идее автора, ведь работа должна вдохновлять). Или, самый простой вариант, который и учитывает Флорида, быть американским гражданином.
Флорида не предлагает, конечно, всем подряд переезжать. И поскольку нет ни слова о возможных трудностях, связанных с переменой места жительства, (только предупреждения, если что-то настораживает, то не надо, и тому подобные мелочи) примерно становится понятно, кого он имеет в виду. Креативный класс, о котором он раньше писал. Плюс-минус ещё кто-то с активной жизненной позицией, как это принято называть. А это люди, которые могут не только потреблять, но и приносить пользу, создавать новое, вкладываться в развитие региона/места/города тем или иным способом (не только налогами).
Впрочем, лет ми спик фром май харт, натура креативная и так знает, в каком направлении ей двигаться, и сама без советов со стороны сориентируется, где найти единомышленников. Зато натура, которая не смогла «быть», но желает «казаться», в напутствии и волшебном пинке нуждается. Поэтому книжку Флорида написал не зря.
И раз уж крепостное право над нами не властно, а чего-то неведомого хочется, то почему бы и не переехать в климат получше, к инфраструктуре поудобнее и к библиотекам побогаче?
