Мухомор красный

Как-то так получилось, что всё моё детство прошло в окружении мухоморов. Присутствовали и другие изображения, но одно встречалось чаще всех.
Детский стульчик с симпатичными мухоморчиками на спинке. Он был первым. Потом появился детский сервиз с мухоморами. Был ещё с уточками, но это не считается. Про книжки и раскраски я вообще молчу. На фартучке куклы и на моём любимом платье было вышито тоже не что попало. На сумочке, в которой я носила все свои нужные и важные вещи, был нарисован красно-белый гриб. Крючок, на который я вешала сумочку, тоже что-то подозрительно напоминал.
В игре «Магазин» единственным грибом служил мухомор, прекрасно сочетаясь с пластмассовыми овощами и фруктами. И сразу было понятно, что это именно гриб, а не какая-то странная коричневая юла.
В ту же кучу – Super Mario. Заодно там в игровой форме объяснялось, где и почему отсутствовал водопроводчик, которого родители вызывали ещё неделю назад: пока все таскали воду из соседнего подъезда, эта наглая усатая морда спасала принцессу.
Если я шла на кухню, то и там не было мне успокоения. Особенно там. Прихватки, разделочные доски, солонки, передники…
Отправляясь на прогулку, я брала с собой ведёрко с формочками, больше половины которых были с мухоморами. И с колобками. Они чередовались. Ведёрко с рыбками вносило приятное разнообразие. А на что была похожа песочница во дворе? Правильно, на мухомор. Даже если эта песочница находилась в какой-нибудь Монголии, она обязана была иметь привычный вид: дети советских военных не должны чувствовать себя оторванными от Родины. Столик и табуретки, стоявшие неподалёку, тоже были раскрашены под этот самый гриб.

У нас вообще всё красное любят превращать в мухоморы. А если что-то оказывается другого цвета, его красят – и делают из него мухомор. Кастрюли, тазы, мячи, миски, покрышки… Из не самого очевидного: урны, оградки, пеньки, ящики. Форма не главное. Иногда и красить не обязательно: белый горох отлично смотрится почти на любом фоне.

Следует всё-таки уточнить, что популярен во всём мире не всякий мухомор, а только мухомор красный. Маленькие дети его любят. Шаманы Сибири его ценят. Северные олени (легенда гласит: достаточно одного мухомора, чтобы собрать всё стадо), белки и медведи – тоже… Мухи не любят. И это именно тот случай, когда миллионы мух могут ошибаться.
Хотя нет, мухи тоже любят.

Повсюду рисуют или лепят из чего попало именно мухомор, когда хотят изобразить грибочек. Чтобы лишний-то раз не угадывать. Опять же: смотрится нарядно. Белая ножка, красная шляпка в горошек… Просто прелесть.
Но даже чёрно-белый и схематичный, он продолжает оставаться мухомором. Он врезается в память раз и навсегда. Мухомор – это Гриб. Любой другой подосиновик не такой Гриб, как мухомор. Или подберёзовик. Или белый. Тут разницы нет. Самым-самым всегда будет мухомор.
Того, что этот гриб ядовитый и весь из себя такой психоактивный, обычно никто и не учитывает Рисовать всюду мухомор, чтобы все уж наверняка запомнили, что его нельзя употреблять в пищу? Не-а, не верю.
Мухомор у нас любят. И не только у нас. Это гриб всех времён и народов (тут я перегибаю, конечно). Мухоморы популярны давно и много где. Гномы живут в домике-мухоморе. Феи в этом вопросе тоже предпочитают типовую застройку. На рождественских открытках рисуют мухомор. Он приносит удачу. В саду красуется мухомор. В мультфильме Диснея 1940 года отплясывает он же.
Не очень яркие и приметные, мухоморы были уже на картинах эпохи Возрождения. Сама я не всматривалась, но так утверждают. Викторианская эпоха не только подарила нам изображения фей с крылышками, как у насекомых, но и превратила мухомор в постоянного героя иллюстраций детских книг.
Если покопаться в справочной литературе, то можно обнаружить, что мухомор способен приносить пользу. Его даже каким-то хитрым образом готовят. И ещё делают из него лекарства (народная медицина).
А как его любят народы Севера!.. И находят в нём столько полезных свойств, что закачаешься. В прямом и в переносном смысле слова.
И если детство, как кажется, прошло, то мухоморы остались. И игнорировать их не получается.

Этим летом мы решили таки добраться до Дня взятия Бастилии. Но не до обычного, а до нашего. Мероприятие было совмещено с фестивалем Stereoleto. С погодой нам в тот день повезло, с настроением – тоже. На малой сцене было всё французское (и слегка канадское), а на основной – всё остальное.
Параллельно всему этому безудержному веселью, на поляне, шла торговля всем тем, чем богаты наши края. Носуни, блокнотики, значки, сумочки, фенечки и одежда, которая мне не идёт. Среди всего богатства форм и многообразия видов мной был замечен Он. Мухомор.
Схематичный, да. Но это же мухомор. Я ж его с детства знаю. Мы ж с ним вместе росли. Про студию Леонида Титова до того момента не знала, а вот мухомор уже давно был родным донельзя. Старинный друг, как его ни нарисуй. В его-то сторону я и пошла.
Купила пару браслетов, попускала слюни на кошельки, получила брошюру. А потом меня увели с этого праздника жизни, и я больше ничего не смогла приобрести.

Браслеты пользовались популярностью среди меня всё оставшееся лето. Они со мной и в отпуск съездили, и по злачным местам погуляли. Если в чём-то удобно, то это что-то надо носить.
А потом я вспомнила про брошюрку, но так и не нашла, куда её дела. А там был такой симпатичный чемодан из линолеума, и он нам всем так понравился…
И имя дизайнера я не запомнила (сходным образом, я всё время забываю номер своего паспорта, телефон лучшего друга и ещё пару вещей; и у меня даже есть предположение, что именно со мной не так). Случайно помогла статья, в которой упоминалось, что такая-то купила сумку Leonid Titow, и было ей от этого счастье великое (отсюда вывод: реклама в интернет-изданиях иногда не только вредна, но и полезна; всяческие упоминания – тоже).
Собственно, вспоминала брошюру я не просто так, а с определённой целью: мне захотелось рюкзак.

Три раза в год во мне просыпается желание учиться. Учиться в сентябре, учиться в январе и ещё раз учиться в июне. Спасибо школе и спасибо-спасибо университету.
Во время этих рецидивов я записываюсь на какие-нибудь курсы, продлеваю свой читательский билет, способствую процветанию производителей канцтоваров («ах, это же циркуль моей мечты», «у серьёзного человека и ручка должна быть не абы какая», «без этого молескина со Снупи я домой не уйду, Снупи – герой моей самой ранней молодости» и так далее) и покупаю какие-нибудь умные книжки. Более того, последние я даже читаю. В жизни, говорят, надо попробовать всё. Так почему же не почитать что-нибудь из Ландау и Лифшица, например? Тем более, что в периоды обострения мне становится легче всё это дело воспринимать и понимать. Такая разновидность ИБД не несёт в себе ничего интересного для психиатров, но для статистики-то я кому-нибудь пригодиться, пожалуй, могла бы. То есть если бы к этому добавлялся «чрезмерный, обычно несоизмеримый с реальным положением оптимизм», то была бы типичная гипертимия… Но чего нет, того нет.

В общем, в этот раз был и традиционный набор карандашей (раз кохиноровских в жестяной коробке у меня раньше не было, детство, можно сказать, прошло впустую), и учебник («Чешский язык для франкофонов», дабы учить одно и не забывать другое). И ещё мне захотелось рюкзак. Чтобы не в руках таскать книжки и карандаши, а за спиной. И рюкзак в этот раз захотелось не обычный, а кожаный.
И теперь он у меня есть. И мы с ним надолго. Сильно так надолго. Конечно, при условии, что я буду за ним ухаживать, что его не украдут злодейские злодеи, что на меня не упадёт кирпич… Там много условий, честно-то говоря.

Словом, хвастаюсь. У меня почти такой, как на картинке. Любимого цвета, так сказать. С грибочком и поясняющей надписью (народ должен знать своего героя). Только мой рюкзак поменьше: чтобы не быть парашютистом с гигантоманией. И замочки на молниях выглядят иначе.
Мне в этом рюкзаке нравится всё: швы, подкладка, количество карманов… Со всех сторон удобно, и у меня там царит уют. Серый цвет, острые «ушки» (чем-то похож на мою кошку). Первая вещь, которую делали на заказ. То есть это было так: к рюкзаку меньших размеров добавили столь любезные взору кармашки («Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича»).
И это сейчас таких много развелось, а тогда я целую неделю ходила с эксклюзивом.
Сделали вот тут: Leonid Titow lab.

В комплект к рюкзаку в какой-то момент захотелось кошелёк. Такой момент наступает, например, если порвётся старый. Депрессивные цвета (уныло-красный, мрачно-жёлтый, безысходно-синий, тоскливо-зелёный, трагично-розовый, грустно-оранжевый) меня не очень привлекали, поэтому заказала весёленький: тёмно-серенький со светло-сереньким уголком. Погодой и местной архитектурой навеяло, не иначе.
Благодаря этому кошельку я поняла, что один кармашек под шесть карточек гораздо удобнее, чем шесть, но зато для каждой карточки в отдельности. The world is changed.
В общем, я довольна как слон.
Осталось дополнить комплект курткой (даже цвет выбрала, тут же каждый день навевает), но я ещё конёчки, как говорится, не сносила.