История суслика и саксофона,
или Своевременная исповедь сумасшедшего
(иллюзии современников).
Искусство смертно. Исчезают сокровища, идеи сакраментальной и софистской идеологии стираются из сознания. Исчерпали себя идиомы супрематизма и сюрреализма.
История суслика исчезнет следом. Изломы сюжета изложенной сказки изучат студенты и слепят интуитивно-сравнительную интерпретацию сплетений или скооперируют интернет-сообщество…
Итак, сусликова история. Скандальная и слегка ироничная.
Субботняя изнуряющая сиеста…
Известный саксофонист исполняет соло из своих избранных сочинений, играя самостоятельным и слишком избирательным способом. Игра слаженная и самодостаточная.
«Ихтиандр, сыграй „Интернационал“!» – свирепствуют индийские социалисты из-за спин
исламских сепаратистов. «Исключено», – словно истинный скандинав – инертный, суров исполнитель свинга.
«Инквизиция священна! Изгнать сатанистов из социума избранных! Скорее изыди!» – сетуют иудаисты-славяне. «Ищи соавтора! Изобрази свинку!» – издевательски скалятся инженеры с их спутницами из сумрачных ирландских селений.
«Идея сравнительно идиотская. Спасибо, извините, сами изображайте», – строг и серьёзен искусник. Саксофон истошно свистит…
Изголодавшаяся саранча, используя случай, истошно сжирает итоги сева.
Исчадия стада игриво скачут и скрипят искривлёнными сочленениями. Изюм съедят – и сыты…
Изнеженные слоны-индивидуалисты с ирокезами саботируют иррациональных стриптизёров и самбистов, интровертов самоопределяющихся…
«Il stupido! Идальго, стой!» – издалека слышатся иностранные слова. Испанский сериал (из ста интереснейших серий искромётных – семь) изображает солнечную индустриальную Севилью…
Грызуны.
И следом – искомый сюжет.
Истоптанный сандалиями, измождённый соседством истеричных сурков,
интеллектуал-садомазохист искусно симулировал избиение себя. И становилось интересно, сколько изнеможения, сколько истомы сексуальной источало сознание извращённого субъекта.
Исхитрившийся суслик, испытывая смутный инстинктивный страх, из-за стенки и с интересом созерцал исступление соседа.
И суслик идиотски спалился…
Извращенец спросил:
– Игуанодонт?
– Сам игуанодонт!
– Скунс? Или собачка?.. Игрунка? Сурок?
– И снова инверсия! Странные инсинуации. Смысл искажён… Суслик!
– Идеально! Суслик! – и смекнул, – изумительно! Сотворим излишества, симпатяга?
Интриган стремился искусно соблазнить инфантильную скотинку ирисками с имбирными сухариками, имитируя скептически-иллюзорное спокойствие и создавая излишнюю саморекламу, изъясняясь стихами. Исторгая сладостно-изощрённые словосочетания, интеллектуал-садист исподволь собирался использовать слабое и совсем испуганное существо из семейства изворотливых Sciuridae. Изверг специально изображал самые искренние соболезнования избраннику судьбы, испепеляющее самомнение излучал сатрап. И строптивец, исключительно серьёзно, измыслил сразу избегать слишком интимных соприкосновений…
«Инстинкт самосохранения и скорость!» – испрашивая спасенья, исторгнул свирепо. И скромно исчез, сказать иначе – смылся. Исходя, свистнул итальянский стул из столовой. Изделие с изумительно совершенной инкрустацией: сиденье из ситца и спинка ивовая. Самодурствующего извращенца сотрясали искусственный смех и симптоматичная икота. Спёкся Иудушка… Суставы изверга свело изящной судорогой измождения: «Совсем изволновался. Старею…»
